Иллюстратор: Eloise_Brandtner
Автор: <Кэрри>
Бета: Хмурая птица
Гамма: Azhdaha
Пейринг/Персонажи: Магнус Бейн/Джейс Эрондейл, Магнус Бейн/Алек Лайтвуд, упоминается Джейс Эрондейл/Клэри Моргенштерн
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: road story, romance, hurt/comfort, ust
Размер: миди, 9 934 слова
Краткое содержание: «Мой друг! Если однажды тебе снова будет казаться, что бессмертие – проклятие, а не великий дар, навести места, откуда я родом. Доберись до моей норвежской деревушки так, как добираются люди, без порталов и заклинаний, и дождись зимы. В день, когда выпадет первый снег, наступит тишина – такая, в которой ты наконец услышишь свое сердце».
Примечание/Предупреждения: мирно, без драм и по взаимному согласию разваливающиеся малек и клейс, намек на другие отношения Алека, очень авторский взгляд на связь парабатай.
Иллюстрации: 1, 2
Отблески вечернего октябрьского солнца, проникавшие в гостиную через распахнутое окно, прикрытое шторами, касались кожи последним теплом.
Магнус прикрыл глаза, дыша глубоко и спокойно, пытаясь сосредоточиться на силе внутри себя. Магия отозвалась мгновенно – но едва ощутимо. Он словно наблюдал за легкой рябью на поверхности тихого озера там, где обычно видел вздымающиеся смертоносные громады штормовых океанских волн.
Магнус озадаченно потер лоб. Такого не случалось раньше, даже когда он был намного младше и гораздо слабее – магия, пусть и истраченная без остатка на что-то очень сложное, всегда восстанавливалась через несколько часов или, в самом крайнем случае, следующим утром. После того, как Магнус отдал все, спасая Джейса, прошла почти неделя, а он по-прежнему чувствовал себя выжатым до капли.
В дверь постучали, и Магнус вопросительно приподнял бровь. Все назначенные встречи были отменены, а Александр воспользовался бы ключом, к тому же, сейчас он был так занят, что они шестой день общались исключительно смс-ками. Магнус прекрасно понимал, чтобы разгрести последствия того, что успела натворить Лилит, нужно было время, и все же отчетливо чувствовал – Алек его отчего-то избегал.
Магнус беспокоился, но собственные пугающие мысли о том, что будет, если магия так и не вернется, занимали его куда больше.
Стук в дверь повторился – очень тихо и всего двумя короткими ударами, словно незваный гость ждал, что его не услышат, и надеялся удалиться.
Магнус вздохнул, поднялся и громко произнес:
– Иду!
По пути он мельком глянул на себя в зеркало и обреченно покачал головой – выглядеть, как обычно, используя для этого только свои руки, оказалось неожиданно нелегко. Первым же утром без магии, попытавшись вернуть себе привычный облик так, как это делают люди, он ужаснулся своим категорически не желающим укладываться волосам и неаккуратно расплывшейся по векам черноте и больше не пробовал.
Отодвинув тяжелую дверь, Магнус удивленно выгнул бровь – перед ним, закинув за плечо дорожную сумку, стоял Джейс.
Магнус окинул взглядом его осунувшееся лицо с недельной щетиной, волосы, которые явно стоило помыть еще пару дней назад, почти черные круги под глазами и констатировал:
– Выглядишь так себе.
Это не было правдой – он был красив даже сейчас. Магнус одернул себя, отгоняя неуместные мысли.
– Как и ты, – фыркнул Джейс.
– У меня есть оправдание, – усмехнулся Магнус, отступив на шаг, чтобы дать ему пройти внутрь. От желания прикоснуться тут же зазудели кончики пальцев, но он сдержался. – Все становится немного сложнее, когда не можешь создать образ одним взмахом ладони, золотце.
– Что? – непонимающе свел брови Джейс, опустив сумку на пол и присев на подлокотник кресла. – Твоя магия… – окончательно сник он, догадавшись. – Мне так жаль, Магнус, я не…
– Со мной все будет в порядке, – перебил он, хоть и вовсе не был в этом уверен, и сменил тему, надеясь побыстрее закончить разговор и вновь сосредоточиться на попытках вернуть исчезнувшую силу. – Что-то случилось?
– Я… – Джейс дернул плечом, рассматривая узор ковра под ногами, – подумал, вдруг твоя гостевая спальня еще свободна.
На мгновение Магнуса накрыло ощущением дежавю. Он потер переносицу кончиками пальцев, словно испытывал головную боль.
Магнус не имел обыкновения врать себе – если прожитые столетия чему и научили его, так это тому, что обманывать себя самого не имеет никакого смысла. Он прекрасно знал, что именно означает желание прикасаться к человеку, рассматривать его, быть рядом.
Вряд ли кто-либо в здравом уме стал бы возражать – Джейс был привлекательным. Однако причина того, что Магнус ринулся ему на выручку, едва выслушав Алека, рискуя собой, даже не задумавшись о последствиях, и того, что теперь он чувствовал готовность перевернуть землю, лишь бы Джейс снова улыбался, была не в этом, как бы ему ни хотелось верить в обратное.
Магнусу стоило сосредоточиться на поиске способов вернуть магию, и последнее, что ему было сейчас нужно – страдающий сумеречный охотник под боком.
Страдающий сумеречный охотник, который был братом его парня – и который ему нравился. Но…
Он все еще злился на себя за произошедшее с Джейсом – за зелье, приготовленное для Лилит, и за то, что оказался беспомощным, когда обещал спасти его. Он сделал бы что угодно, чтобы избавиться от этого назойливого, как комариный писк, скребущего чувства внутри.
– Да, – ответил Магнус. – Спальня в твоем распоряжении.
– Спасибо, – отозвался Джейс. – Я правда…
Ему помешал договорить звук поворачивающегося в замке ключа.
– Не буду вам мешать, – Джейс выпрямился, подхватил сумку и скрылся в комнате.
Через пару мгновений порог переступил Алек. Увидев Магнуса, он растерянно остановился и попытался улыбнуться:
– Привет.
Он будто вместе с Джейсом не спал всю эту неделю, и Магнус, взволнованно шагнув ему навстречу, бережно обхватил его щеки ладонями:
– Ты в порядке?
– Да, – кивнул Алек и тут же покачал головой. – Нет. Я не знаю. Как ты?
– Так же, – быстро бросил Магнус, не давая ему уйти от ответа. – Что случилось?
– Слушай… – Алек мягко выскользнул из его объятий и рассеянно запустил ладонь в свои волосы. – Я знаю, мы все обсудили, но… – он невесело хмыкнул и развел руками, – я не могу перестать думать об этом.
– О чем? – напряженно спросил Магнус, предчувствуя очередной сложный разговор.
Алек выдохнул и секунду спустя проговорил:
– Я люблю тебя.
– Александр… – вклинился было Магнус, но тот продолжил, не позволяя:
– Люблю так сильно, что иногда не могу дышать, так, как не любил никого и никогда. Мысль, что ты просто будешь двигаться дальше, словно нас вообще не было, убивает меня.
Момент был чудовищно неподходящим. Магнус едва держался сам и не был уверен, что у него хватит сил, чтобы успокоить и Алека тоже.
– Александр, – Магнус подался ближе к нему, – мы можем просто жить здесь и сейчас. Любые отношения – это трудно, но когда у тебя все впервые, ты чувствуешь особенно остро и…
– Нет, – Алек горько усмехнулся. – Не нужно повторять снова.
– Почему мы вообще опять вернулись к этому? – вздохнул Магнус.
– Потому что я не знаю, как с этим справиться! – повысил голос Алек, который, кажется, больше не мог сдерживать эмоции. – Потому что всякий раз, как я говорю, что боюсь остаться только парой наконечников стрел в твоей коробке, ты отвечаешь, что я должен пойти и переспать с кем-то еще!
– Не переворачивай все с ног на голову! – тоже не удержался Магнус. – Я не понимаю, чего ты от меня хочешь!
– Я знаю! – почти сорвался на крик Алек.
В гостиной повисла звенящая тишина.
– Я знаю, – тихо повторил Алек.
Его голос зазвучал как-то иначе – словно он смирился с чем-то в этот самый миг. Магнус устало опустился в кресло.
Алек сцепил ладони за спиной, отвлеченно глядя куда-то за окно, а потом произнес:
– Мне нужно время.
Магнус кивнул, не найдя слов и почти наяву слыша звон разбитого стекла. Он ждал, что его сердце перестанет биться, сожмется болью – но вместо этого вдруг почувствовал облегчение.
К третьему часу ночи Магнус бросил попытки заснуть. Он выбрался из постели, толкнул дверь спальни и, по пути завязывая пояс шелкового халата, направился в кухню.
Проходя через гостиную, он заметил приглушенный свет в своем кабинете и, притормозив на мгновение, повернул туда. В кабинете обнаружился Джейс – он сидел прямо на полу и, аккуратно перебирая, рассматривал вещи в той самой шкатулке, которая так беспокоила его брата.
Магнус прислонился к дверному косяку, кашлянул, привлекая к себе внимание, и поинтересовался:
– Что это ты делаешь?
– Извини, – Джейс, даже не стараясь изобразить хотя бы подобие раскаяния, пожал плечами. – Я не спал и…
– И решил скоротать ночь, роясь в моих вещах? – скрестил руки на груди Магнус.
– Нет, – мотнул головой Джейс. – Просто хотел понять, из-за чего все произошло, – он помедлил секунду и осторожно договорил: – Из-за чего вы расстались.
– Мы не расстались, – Магнус вошел в комнату и сел напротив него, скрестив щиколотки. – Это всего лишь перерыв, который нужен нам обоим.
– Я не должен лезть в ваши отношения… – начал было Джейс.
– И в мои вещи, – подхватил Магнус.
Джейс закатил глаза, однако все же согласился:
– И в твои вещи. Но я волнуюсь за Алека. Ты, – он замялся, – делаешь все только хуже, когда говоришь, будто проблема лишь в том, что он не был ни с кем, кроме тебя.
– Это то, что он слышит, а не то, что говорю я, – возразил Магнус. – Джейс, – он вздохнул, устраиваясь на полу удобней. – Я люблю его. Алек… – Магнус улыбнулся, подбирая слова, которых все равно было недостаточно, – удивительный.
Джейс улыбнулся ему в ответ и на мгновение стал почти прежним собой. У Магнуса внутри это отозвалось теплотой и искрами необъяснимой радости.
– Алек никак не может понять, – произнес он, – я прожил несколько веков до того, как встретил его. Я любил других людей, и все они тоже были особенными и потрясающими.
Может, поэтому любовь к Алеку и волнующее, чуть улегшееся за эти несколько месяцев томительное неравнодушие к Джейсу уживались в нем вполне мирно, не противореча друг к другу.
– Каждый раз мне казалось, что вот эта новая любовь – на всю жизнь, что такого больше не случится. Но все заканчивалось, – продолжил Магнус, отмахнувшись от промелькнувшей мысли, – и повторялось вновь. Иногда люди влюбляются один-единственный раз, иногда нет, – он рефлекторно выпрямил спину, пытаясь сбросить по-новой навалившееся на него напряжение. – Проблема в том, что твой брат допускает только первый вариант.
– Алек думает, в этой шкатулке что-то вроде коллекции трофеев, – негромко проговорил Джейс, поддевая кончиками пальцев тонкое жемчужное ожерелье.
– Он тебе рассказал? – изумленно вскинул брови Магнус.
Степень близости между этими двоими порой ставила его в тупик.
– Ему не нужно мне рассказывать, – посмотрел на него Джейс. – Мы парабатай. Я знаю, что он чувствует, – Джейс опустил взгляд на матово переливающиеся в свете ночника жемчужины и признался: – Временами это здорово сбивает с толку. Кому оно принадлежало? – быстро отвлекся он, приподняв ожерелье.
– Ее звали Этта, – ответил Магнус, чувствуя, как за ребрами даже восемьдесят лет спустя щекочет от всколыхнувшейся нежности. – Она была певицей, здесь, в Нью-Йорке.
– Она знала, кто ты? – спросил Джейс, и ему, кажется, действительно было интересно.
– Да, – кивнул Магнус. – Мы провели вместе почти пятнадцать лет и расстались, когда она поняла, что хочет однажды завести семью, детей и быть с кем-то, кто состарится вместе с ней. Это было тяжело, но мы те, кто мы есть. Иногда любви недостаточно, чтобы принять такие различия, – Магнус замолчал. На языке вертелись слова, которых лучше было не произносить, но говорить с Джейсом оказалось неожиданно легко, и он все-таки продолжил. – Может, мы с Алеком тоже слишком разные.
Джейс неопределенно повел плечами, откладывая ожерелье и выуживая из-под него сложенную вчетверо записку, чуть пожелтевшую от времени. За нее зацепился еще какой-то листок и, плавно спланировав на ковер, оказался под креслом.
Магнус хотел было его поднять, но тут Джейс на мгновение закрыл глаза, зажмурился, а потом тряхнул головой и потянулся за стило, пристроенное в заднем кармане джинсов. Достав его, он поддернул рукав светлой хенли, и Магнус увидел на его предплечье руну выносливости – неровную и больше похожую на ожог, словно ее обновляли очень много раз.
– Джейс, – Магнус перехватил его запястье, помешав снова коснуться руны острием стило. – Тебе нужно поспать.
– Все нормально, – с усилием поморщился тот, ему явно с каждой секундой было все трудней держать веки поднятыми.
– Эй… – Магнус подвинулся чуть ближе и очень мягко обхватил его руку второй ладонью, – я понимаю, после того, что я сделал, у тебя нет причин мне доверять.
– Я тебе доверяю, – Джейс как будто бы даже проснулся от удивления, – иначе не пришел бы сюда.
Он отвел взгляд, но Магнус все же успел заметить в его глазах отблеск странной тоски, какую уже видел однажды – когда Джейс, забирая адамас из его рук, с необъяснимой осторожной нежностью накрыл его пальцы своими.
– Я обещаю, – твердо произнес Магнус, заглядывая ему в лицо, – здесь ты в безопасности.
– Сомневаюсь, что для меня вообще существует безопасное место, – хмыкнул Джейс.
– На полу немного прохладно, правда? – поинтересовался Магнус, отпуская его ладонь и вставая.
Джейс, не успевший за резко сменившимся направлением разговора, несколько раз вопросительно моргнул. Магнус сел на диван, кивком предложил ему присоединиться, и Джейс, задержавшись на миг, поднялся одним красивым быстрым движением.
– Лилит хотела тебя уничтожить, – произнес Магнус, когда он устроился на другом конце дивана, забравшись с ногами и опершись спиной на россыпь подушек. – Не помогай ей добиться этого теперь, когда она мертва. К тому же, – добавил он, ощущая внезапную потребность оправдаться то ли перед Джейсом, то ли перед самим собой, – твое состояние плохо сказывается на Алеке.
Джейс посмотрел на стило в своих пальцах, вздохнув, отложил его на журнальный столик – и только тут обнаружил, что все еще держит в ладони записку из шкатулки.
– Можно? – спросил он, уже, впрочем, начиная разворачивать ее, так что Магнус не успел ни разрешить, ни запретить.
Пробежавшись по листку глазами, Джейс протянул его Магнусу, и он, вчитавшись в кривоватые строчки, написанные старательно выведенными буквами, не смог удержаться от улыбки.
«Мой друг! – гласили они, собираясь в слова. – Если однажды тебе снова будет казаться, что бессмертие – проклятие, а не великий дар, навести места, откуда я родом. Доберись до моей норвежской деревушки так, как добираются люди, без порталов и заклинаний, и дождись зимы. В день, когда выпадет первый снег, наступит тишина – такая, в которой ты наконец услышишь свое сердце».
– Ты когда-то жалел о бессмертии? – удивился Джейс.
– Когда умерла Этта, – ответил Магнус, подтягивая колено к груди. – В свои последние годы она уже не узнавала меня, но потерять ее навсегда все равно было больно.
Джейс сполз спиной ниже по подушкам.
– Эту записку оставил мне случайный знакомый, – продолжил Магнус, следя за ним краем глаза. – Я заливал горе в первом попавшемся по пути баре, он сел рядом, мы разговорились… – Магнус разгладил хрупкие краешки листа, – и я просто выложил ему все. Наверное, он был достаточно пьян, чтобы не испугаться и не решить, что я спятил.
Джейс улыбнулся уголком губ, закрывая глаза.
– Я даже не спросил, как его зовут, – снова заговорил Магнус, чтобы не спугнуть его подбирающийся сон внезапной тишиной. – Мы больше не виделись, так что я до сих пор не знаю.
Джейс повернулся на бок и неразборчиво пробормотал:
– Алек ошибается.
– В чем? – поинтересовался Магнус, стаскивая с кресла плед и накрывая им Джейса.
– Это не трофеи, – отозвался тот, глубже зарываясь в подушки. – Это твои воспоминания.
На секунду Магнус задохнулся в приливе благодарности за то, что Джейс понял его. Он даже собирался сказать это вслух – однако мгновение спустя Джейс уже спал.
Почти половину минуты Магнус слушал его размеренное, спокойное дыхание, а потом подтянул плед выше ему на плечи и, не удержавшись, едва ощутимо погладил его по волосам.
На мгновение Магнусу показалось, будто Джейс подался под прикосновение, пытаясь продлить его, но он решил, что ему просто почудилось.
Еще раз задумчиво взглянув на записку, Магнус положил ее назад в шкатулку, погасил свет и вернулся в спальню. Он улегся в постель, подхватил с прикроватной тумбочки телефон и, чуть помедлив, набрал номер Алека.
Вызов сразу же переключился на голосовую почту, и Магнус был этому рад – говорить с телефонной трубкой посреди ночи было гораздо проще.
– Александр, – произнес он после сигнала начала записи, – я сказал, что отношения – это сложно, и я по-прежнему так думаю, – Магнус поправил подушку, давая себе миг передышки, – но любовь не должна превращаться в бесконечное преодоление. Если ты чувствуешь себя несчастным чаще, чем счастливым, если это происходит из-за вещей, на которые ни ты, ни я не в силах повлиять, может, я не тот человек, который нужен тебе на самом деле. Я просто хочу сказать… – Магнус повернулся на спину, упираясь взглядом в потолок, – ты можешь встречаться с другими людьми. Я не имею в виду, что ты должен, – быстро уточнил он, почти наяву видя перед собой возмущенного Алека, – или что я сам собираюсь так поступить. Но если вдруг ты встретишь кого-то, с кем тебе будет лучше, не отвергай эту возможность только потому, что есть я. Иначе какой вообще смысл в этом нашем перерыве… – он перевел дыхание, и в этот момент минута, отведенная на запись, закончилась. – Сладких снов, – пожелал Магнус коротким гудкам и положил телефон на место.
Он ожидал, что так и не сможет заснуть, однако провалился в сон, едва коснувшись головой подушки.
Одной из худших вещей в жизни без магии была необходимость самостоятельно варить себе кофе или идти за ним в ближайшую кофейню.
Поэтому проснувшись от прекрасного бодрящего аромата, Магнус только пару минут спустя осознал, что ему это не снится. Он лениво потянулся и приоткрыл глаза.
Спальню освещало неяркое осеннее солнце, а из кухни доносился приглушенный шум.
Магнус откинул одеяло, набросил халат и пошел на звук и запах.
Кофемашина мелодично звякнула.
Джейс – с влажными волосами и гладко выбритыми щеками, одетый в мягкие пижамные брюки – взял одну из чашек, протянул Магнусу и улыбнулся:
– Доброе утро.
Он выглядел гораздо лучше, чем накануне, и Магнус, очень старавшийся не цепляться взглядом за ямочки на его пояснице, уже подумал было, что все внезапно стало хорошо. Однако в следующую секунду Джейс забрал вторую чашку, присмотрелся к полке с алкоголем, взял оттуда бутылку рома и щедро плеснул его в свой кофе.
– Доброе утро, – озадаченно отозвался Магнус.
– Собрал вещи? – спросил Джейс, опираясь бедром на одну из кухонных тумб. – Я думал, к утру ты будешь уже на полпути к Норвегии.
– Почему? – Магнус удивленно хмыкнул, отодвигая себе стул.
– Это как раз то, что тебе сейчас нужно, – пожал плечами Джейс. – Отвлечься, сменить обстановку, оказаться где-то, где никто тебя не знает, и быть так далеко от Алека, чтобы можно было не думать о нем.
Магнус отпил кофе. Что ж, все встало на свои места – Джейс действовал по привычному сценарию: игнорировать собственные проблемы и вплотную заняться решением чьих-нибудь еще.
– Я даже не помню, о какой деревне шла речь, – взглянул на него Магнус.
– Именно поэтому твой друг записал ее название для тебя, – радостно сообщил Джейс, забирая со стола и разворачивая салфетку, на которую Магнус не обратил внимания. – Гаупне притаилась у подножия Далсниббы, – прочел он неровные строки, торопливо нацарапанные на ней уже знакомым почерком. – Самым первым ты увидишь белый дом с темной крышей и синими птицами на фасаде. Поднимись на крыльцо, постучи в дверь и спроси Ингрид. Скажи, что ты от Финнра. Она даст тебе ключ и покажет мой дом, а если будет в настроении – тебя ждет кофе с табаско и лучший во всей Норвегии квефьорд, – закончив читать, Джейс произнес: – Я нашел это под креслом. Должно быть, выронил вчера.
– В Норвегии слишком холодно, – заметил слегка ошарашенный Магнус, делая глоток кофе. – А еще я не очень-то люблю быть один, особенно в незнакомых местах. Особенно теперь, когда я почти беспомощен. И что, по-твоему, мне там делать?
– Ждать зимы. Слушать себя, – неопределенно повел свободной рукой Джейс, – как и написал твой друг.
– Только если ты составишь мне компанию, – легкомысленно бросил Магнус, абсолютно уверенный, что он откажется.
Джейс, очевидно, сейчас стремился быть в знакомых, спокойных местах – Магнуса грело то, что одним из таких мест он счел его дом, и пытался вести себя как обычно, чтобы можно было продолжать верить, будто ничего не произошло и все будет по-прежнему.
– Ладно, – согласился вдруг Джейс, отвлекая его от размышлений.
– Да? – опешил Магнус, запоздало сообразив, что фраза про беспомощность была лишней, а Джейс, видимо, с радостью за нее зацепился.
– Может, не тебе одному нужно понять, что говорит твое сердце, чтобы разобраться, как жить дальше, – моментально разбил его теорию тот.
Магнус вдохнул воздуха и разомкнул губы, собираясь произнести эмоциональную, полную жизненных примеров и твердых аргументов речь, что побег не решил еще ни одной проблемы – однако мельком взглянул на Джейса и почему-то сказал только:
– Надеюсь, в твоей сумке есть теплые вещи.
Магнусу уже приходилось летать – случалось, он оживлял ковры, чтобы взмыть в воздух, воображая себя героем одной из арабских сказок, или поднимался в небо на спинах птиц. Однажды в Париже ему даже довелось совершить полет на воздушном шаре.
К тому времени, как авиаперелеты стали обыденностью, Магнус уже в полной мере оценил преимущества своей способности создавать порталы, а в придачу к этому не имел ни малейшего желания проверять, выживет ли бессмертное существо после падения с десятикилометровой высоты.
Так что в самолете он, как и Джейс, оказался впервые.
Когда аэробус наконец оторвался от земли, набрал высоту и прорвался сквозь облака, Магнус застыл, восхищенно распахнув глаза. Над серой пеленой осенних туч сияло ослепительно-синее ясное небо и светило солнце. Он повернулся к Джейсу, но тот смотрел только в спинку кресла перед собой. На секунду Магнус решил, что его пугает полет, однако страха на лице Джейса не было – там была неописуемая смесь сосредоточенности и осторожного, сдерживаемого восторга.
– Джейс? – позвал его Магнус, не вполне понимая, в чем дело. – Все нормально?
– Это как… помехи в эфире, – едва слышно отозвался Джейс, коснувшись руны парабатай поверх одежды. – Я знаю, что Алек со мной, что все в порядке, – он посмотрел на Магнуса и неверяще улыбнулся, – но больше ничего не могу разобрать.
– И ты, кажется, не расстроен, – заметил Магнус.
Самолет выровнялся и перестал трястись так, словно готовился рассыпаться в воздухе.
– Слушай… – Джейс скользнул ладонями по бедрам, пытаясь, видимо, справиться с нервозностью, Магнус прилип взглядом к его коленям в прорезях темных джинсов и тут же одернул себя, – стать парабатай Алека – лучшее, что со мной случилось, и, возможно, единственное верное решение за всю мою жизнь. Я ни разу не пожалел об этом и никогда не пожалею. Он – единственная причина, почему я не избавился от рун после всего, что сделал. Мне стоило бы, но я не могу его потерять.
Магнус вспомнил улыбчивого голубоглазого Эдмунда Эрондейла и его леденящий кровь крик, разнесшийся по лондонскому Институту, и поежился.
– Мне приходится держаться ради него, – неровно выдохнул Джейс, продолжая, – как бы плохо все ни было, даже когда я уже готов развалиться на части. Сейчас это так трудно, что мне кажется, я больше не могу.
Магнус отреагировал быстрее, чем успел осознать собственный порыв и остановить себя – он качнулся вперед и обнял Джейса, крепко прижимая его к себе. Тот подался ему навстречу так легко и быстро, словно ждал этого, и расслабленно наклонился лбом к его плечу.
– Все наладится, – Магнус успокаивающе погладил его по лопаткам, игнорируя неудобно упирающийся в тело подлокотник кресла. – Возможно, сейчас ты думаешь, что ничего больше не будет хорошо…
– У меня нет вечности, чтобы все исправить, – перебил его Джейс, сцепляя ладони у него за спиной.
– Нет, – согласился Магнус, прикрывая глаза от ощущения его близкого тепла. – Поэтому если Норвегия нужна тебе для того, чтобы прорыдать сутки-другие или просто посмотреть в потолок, не вылезая из-под одеяла – давай.
– Не для этого, – фыркнул, отстраняясь, Джейс и напомнил: – Мы обещали Алеку, что будем присылать фото.
Алек воспринял их затею с большим сомнением, но отговаривать ни одного из них не стал, и Магнус был этому рад – он не чувствовал в себе сил никого убеждать. В данный момент его намного больше беспокоило, что Джейс оставил стило на журнальном столике у него в кабинете.
Выпускать Джейса из рук совсем не хотелось, и Магнус на лишнюю долю секунды задержался пальцами на его плечах, прежде чем заверить:
– Улыбнуться на одну-единственную секунду совсем несложно.
Магнус проснулся от того, что самолет тряхнуло.
Он сдвинул на лоб маску для сна и, прищурившись, огляделся. За иллюминатором чернело ночное небо, в полумраке салона было тихо.
Джейса рядом не оказалось. Магнус непонимающе посмотрел по сторонам, а после обернулся назад – как раз вовремя, чтобы увидеть Джейса, выскользнувшего из двери туалета следом за каким-то парнем.
Магнус отвернулся, моргнул несколько раз, начиная сомневаться, что ему это не снится, и глянул через плечо снова. Ни Джейс, ни незнакомец никуда не делись – они шли по узкому проходу между креслами, перешептываясь, хихикая и явно стараясь не шуметь.
Джейс приблизился к своему месту, сел и, только потянувшись к креплению ремня безопасности, наткнулся на недоумевающий взгляд Магнуса.
– Я думал, ты спишь, – бросил он, и его скулы чуть заметно поалели.
Выглядел он совершенно непристойно – растрепанные волосы, яркие зацелованные губы и красноречиво помятая футболка исключали любые варианты приличного времяпрепровождения.
– Я спал, – кивнул Магнус и не удержался: – Вообще-то это не мое дело…
– Точно, – хмыкнул Джейс, расправляя плед.
– …но я все равно спрошу, –абсолютно невозмутимо продолжил Магнус. – Причина в том, что пока ты здесь, Алек ничего не узнает?
Джейс устроил под шеей дорожную подушку, скосил на него глаза и обреченно вздохнул.
– Причина в том, – произнес он мгновение спустя, – что пока я здесь, я могу попробовать разобраться, какие из вещей в моей голове принадлежат мне.
– О… – растерянно отозвался Магнус. – Об этом ты говорил вчера, когда сказал, что связь парабатай иногда путает тебя?
– И об этом тоже, – не стал спорить Джейс, однако оборвал фразу на полувдохе, словно хотел что-то добавить, но передумал.
Магнус мельком глянул на него, пытаясь понять, собирается ли он продолжить, и изумленно затаил дыхание – потому что Джейс смотрел на него мягким, любующимся взглядом. Магнусу за его восемьсот лет доставалось много таких, и, хоть все и продлилось только долю секунды, он просто не мог ошибиться.
Что ж, с задумчивым удивлением констатировал Магнус, это было… занятно. Видимо, говоря, что хочет отделить эмоции и ощущения Алека от собственных, Джейс имел в виду именно это.
Магнус не собирался ничего делать со своим внезапным открытием – Джейс и правда мог просто запутаться – но его сердце забилось быстрее, и он вдруг почувствовал неприятное, давящее чувство, остро отдающее сожалением: даже если Джейс хотел поцеловать его, он предпочел сделать это с незнакомцем.
Еще мгновение назад не думая ни о чем подобном, Магнус представил его с тем другим парнем в узкой туалетной кабинке – нетерпеливо соединяющиеся снова и снова шершавые от слишком сухого воздуха губы, горячие ладони, то жадно шарящие под одеждой, то зарывающиеся в волосы, дрожащие ресницы… Он сомневался, что Джейс зашел дальше поцелуев, но и это оказалось неожиданно волнующе.
– Магнус? – позвал его Джейс, отвлекая от красочных картинок в воображении.
– Что? – повернулся он, возвращаясь в реальность.
Перед Джейсом было слегка неловко.
– О чем ты так задумался? – поинтересовался тот.
– Ни разу не слышал, что высота влияет на силу связи парабатай, – выкрутился Магнус.
– Я тоже, – ответил Джейс, пытаясь устроить поудобнее. – Думал, так действует только вода.
Магнус вопросительно взглянул на него, но Джейс покачал головой:
– Это не слишком увлекательная история.
– Лететь еще… – Магнус перевел взгляд на светящийся дисплей в начале салона, – почти четыре часа. Полагаю, любая история сгодится.
Джейс несколько секунд смотрел на него, раздумывая, кажется, поделиться или промолчать, однако после все же начал:
– Однажды, пару лет назад, мы гнались за демоном в Центральном Парке. Был январь, Гарлемское озеро только-только замерзло. Он кинулся туда, я побежал за ним – и лед треснул у меня под ногами.
Магнус округлил глаза.
– Вода была такой холодной, что я почти сразу перестал чувствовать свое тело, – Джейс откинул с лица падающую на лоб светлую челку, прерываясь на миг, – но в этот самый момент я ощутил нечто настолько удивительное, что даже перестал рваться на поверхность. Я вдруг понял, что я один, – произнес Джейс. – Только я, со своими собственными мыслями, со своими слабостями, – он прижался затылком к спинке кресла, – со своей тьмой. Те тридцать секунд до того, как Алек вытащил меня, я был собой, а не тем, кем отчаянно старался быть. И я еще никому не рассказывал, что на самом деле это хорошее воспоминание.
Магнус коснулся ладонью его запястья, молчаливо поддерживая.
После очень оживленного аэропорта имени Джона Кеннеди норвежский Гардермуэн казался маленьким и тихим.
В единственной кофейне, работавшей в восьмом часу утра, даже кофе пах сонным уютом, а не обещанием скорой бодрости. В окна стучал дождь, небо, насколько можно было разглядеть в утренних сумерках, было затянуто беспросветными серыми тучами.
Магнус, нервно подергивая коленом, в очередной раз всмотрелся в карту, развернутую на столике, но местечка под названием Гаупне на ней по-прежнему не было. Электронные картографические сервисы о существовании такой деревни тоже, как выяснилось, дружно не подозревали.
Вопросом о ее местонахождении, конечно, стоило озаботиться до торопливого отлета из Нью-Йорка, однако Магнус, привыкший к тому, что попасть куда угодно можно по щелчку пальцев, даже не предполагал, что это станет проблемой.
Он обхватил чашку, грея ладони, и посмотрел на Джейса, говорившего по телефону в холле за стеклянными стенами кофейни. Тот получил с десяток непринятых вызовов и охапку встревоженных сообщений от Алека, едва самолет приземлился, и теперь, видимо, уверял его, что ничего не произошло.
Поймав взгляд Магнуса, он улыбнулся, и промозглая мгла за окнами будто бы стала немного светлей.
– Все хорошо? – спросил Магнус, когда Джейс закончил разговор и вернулся за столик.
– Да, – тот кивнул. – Когда мы поднялись в воздух, Алек перестал чувствовать меня, как и я его, а теперь между нами оказался океан, и связь стала еще слабее. Он просто волнуется.
Магнус хотел было уточнить, стоит ли и ему позвонить Алеку, но задавать вопрос, ответ на который был известен заранее, не было смысла.
– С ним все в порядке, – произнес Джейс, разглядев, видимо, беспокойство на его лице, и хмыкнул. – Говорит, когда я далеко, его снова раздражает Клэри.
Магнус рассмеялся. Очевидно, это работало в обе стороны, и ему очень хотелось узнать, что вдали от Алека чувствует к нему Джейс, однако он только поинтересовался:
– Кстати, насчет Клэри – за два дня ты не сказал о ней ни слова.
Джейс опустил глаза, принимаясь внимательно рассматривать узор на своем остывающем латте, а потом все же ответил:
– Мы больше не вместе.
– Прости, золотце, – виновато взглянул на него Магнус.
– Все нормально, – качнул головой Джейс. – Ладно, а с тобой что?
– Ничего, – повел плечом Магнус, пряча тревогу за привычной расслабленной томностью.
– Магнус, – чуть наклонил голову Джейс, которого странным образом не получилось провести с первой попытки.
Он мог бы попробовать снова, но играть в неуязвимость с Джейсом почему-то совсем не хотелось.
– Что я здесь делаю? – вздохнул Магнус. – Вдруг этой деревни вообще не существует? Хотя нет, гораздо хуже, если она существует, мы найдем ее и окажется, что Финнр давно перебрался обратно в родные края и живет в своем доме. Что если он тогда не воспринял мои слова всерьез? Прошло больше сорока лет, мне придется объяснять ему, почему выгляжу я так же, как в тот день, когда мы столкнулись на Манхеттене. А что если мы попадем в беду посреди… – он эмоционально взмахнул рукой, – гор и нигде? Я люблю города – сверкающие огни, постоянное общение, много развлечений и никаких хищных зверей, которые тут наверняка бродят целыми стаями. У меня даже нет магии, чтобы защитить нас! То есть, не то чтобы я собирался околдовывать медведей. Это была такая глупая затея, мне очень жаль, что я втянул в это и тебя…
– Магнус, – Джейс потянулся к нему, накрыл его напряженно стиснутую ладонь своей и тут же, словно спохватившись, отпустил.
– Извини, – на секунду закрыл лицо свободной рукой он, – понятия не имею, почему, но кажется, я в панике.
– Я тоже, – очень просто признался вдруг Джейс. – Не представляю, как люди отваживаются путешествовать.
К туристическому центру напротив кофейни подошла девушка, отперла дверь и повернула табличку «Извините, мы закрыты» стороной «Открыто».
– Идем, – Джейс поднялся, – узнаем, как попасть в место, которого нет ни на одной карте.
Вид из окна автобуса был невероятным – дорога вилась между каменистыми холмами, поросшими травой и мхом и заснеженными горными вершинами, то пропадая в густом, как молоко, тумане, то выныривая прямо у возвышающихся отвесных скал с нитками водопадов, будто соединяющих небо с землей.
Сдержанные, суровые северные пейзажи вокруг заставляли Магнуса покрываться мурашками от восхищения.
Гаупне, как выяснилось, все же существовала, но общественный транспорт до нее не доезжал. Ближе всего добирался автобус с совершенно непроизносимой конечной точкой маршрута – Венабюгдсфьеллет: как заверила девушка в туристическом центре, от одной из его остановок по пути следования, примерно в четырех часах езды от Осло, до Гаупне можно было дойти пешком за час-полтора.
Автобус замедлился, проезжая по мосту над шумно рокочущей рекой.
– Одна из моих вылазок на природу закончилась стычкой с огромным самцом обезьяны-ревуна, – припомнил Магнус, увидев двух лисиц, устроившихся на омываемом водой большом камне.
– Ты его победил? – хмыкнул Джейс.
– Почти, – усмехнулся он. – Я спасся бегством.
Джейс фыркнул, и они снова замолчали.
Автобус легко вписался в резкий и узкий поворот петляющего шоссе, повернул снова – и у Магнуса перехватило дыхание.
Внизу, за лесистым склоном, расстилался величественный фьорд. Отвесные скалы возвышались над зеленоватыми волнами заводи, на плоском каменном плато виднелся одинокий белый дом, возле которого спокойно, словно и не было совсем рядом пропасти глубиной в пару километров, паслись козы. В бухте залива притаилась крошечная рыбацкая деревушка.
Магнус повернулся к Джейсу. В этот самый миг сквозь низкие облака вдруг пробилось солнце – скупые осенние лучи превратили пшеницу его волос в расплавленное золото, отразились у него в глазах медовым блеском, и Магнус снова перестал дышать, потому что это было едва ли не прекраснее, чем вид внизу.
Джейс словно светился изнутри, и так тревожная морщинка между его бровей стала особенно заметной.
– У вас с Клэри что-то произошло? – спросил Магнус.
Джейс, вопреки ожиданию, не возмутился вмешательству в личную жизнь:
– Она здесь ни при чем, причина во мне, – он перевел взгляд на горизонт. – Это несправедливо, потому что на месте Клэри я поступил бы точно так же, но… Я не могу смотреть на нее и не думать, что, позволь она мне умереть на берегу озера Лин, ничего этого не произошло бы. Так много людей и нефилимов остались бы живы, ты не потерял бы магию…
– Но мы все потеряли бы тебя, – в порыве сумбурных эмоций прервал его Магнус и выпалил. – Боже, как ты похож на Уилла!
– Кто такой Уилл? – растерялся от резкой смены темы Джейс.
– Твой прапра… – Магнус задумался, мысленно пересчитывая необходимое количество приставок, и добавил еще одну, – прадед.
– Ты знал его? – неуверенно, но с отчетливо прозвучавшей надеждой в голосе проговорил Джейс. – Каким он был?
– Отважным, – улыбнулся Магнус. – Безрассудно смелым. Очень привязанным к своему парабатай. Прячущим нежное сердце за показной бравадой и сарказмом. Вечно считавшим, как и ты, что все беды на свете случаются из-за него. Красивым.
Он замолчал, наслаждаясь ощущением, как всколыхнувшиеся давние воспоминания согревают его изнутри, и очнулся, только когда Джейс с крайне задумчивым выражением лица произнес:
– Кажется, он тебе нравился.
– Не в романтическом смысле. Я чувствовал ответственность за него. Мне хотелось сделать все, чтобы он был счастлив, – быстро оправдался Магнус, благодаря многолетней практике успешно скрывая смятение. Параллель вышла очень уж явной, а он вовсе не собирался ни на что намекать Джейсу. – Хотя мы поцеловались однажды, – зачем-то добавил он, и ему мгновенно захотелось провалиться сквозь холодную норвежскую землю, – но я просто пытался эффектно порвать с Камиллой.
Джейс слушал его, даже дыша, кажется, через раз, и до Магнуса запоздало дошло, что стараниями Лилит спрашивать о родных Джейсу больше некого. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы справиться со вспышкой бессильной злости, а потом еще несколько – чтобы сообразить, что он ошибся.
– Я знал Уилла, – повторил он, совладав с собой, – и ту, что стала его женой и матерью его детей – твою прапрапрабабушку, Тессу. Она, кстати, жива и здорова. Я слышал, она работает над чем-то в Спиральном Лабиринте, и когда мы вернемся, я попробую разыскать ее.
– Как это может быть? – Джейс выглядел совершенно сбитым с толку.
– Тесса – маг, – объяснил Магнус. – Дитя демона и сумеречной охотницы, не помеченной рунами. Так что в твоей ангельской крови есть и пара капель демонической.
– Правда? – с изумленным восторгом распахнул глаза Джейс.
Он выражал неподдельный интерес буквально всем собой, и Магнус улыбнулся снова – столетия пренебрежения и высокомерия сумеречных охотников стоили того, чтобы однажды рассказать одному из них о потерянной семье и не наткнуться на страх или неприязнь от упоминания нижнемирца среди прочей родни.
Магнус обернулся на Джейса через плечо, выходя из придорожной закусочной по соседству с автозаправкой и маленьким магазином, и продолжил прерванный минуту назад разговор:
– Я отдал рубиновое ожерелье Уиллу – чтобы он всегда знал о приближении демонов и мог позаботиться о себе. После он подарил его своей сестре, Сесиль, когда она выходила замуж за Габриэля Лайтвуда. Именно так ожерелье, которое теперь носит Изабель, стало фамильной реликвией Лайтвудов.
– Извини, что просто не отдал его тебе, когда мы впервые встретились, – отозвался Джейс, удобней закидывая сумку на плечо. – Мы не знали, как много оно для тебя значит.
Они приблизились к началу тропинки, убегающей за пологий склон и ведущей, по словам водителя автобуса, прямиком в деревню Гаупне.
Джейс вытащил телефон, поймал в кадр себя и Магнуса на фоне живописного пейзажа и, сверкнув улыбкой в камеру, сделал фото.
Тропа была добротной и явно вытаптывалась тут столетиями – камни, стесанные множеством ног, даже превратились в подобие ступеней.
– На самом деле мне всегда нравилось видеть, как Лайтвуды передавали его из поколения в поколение, – улыбнулся Магнус, шагая на первую из них. – Словно я был частью этой семьи еще до того, как…
Он замолчал, вовремя одернув себя. Роман с Алеком, даже если бы он не висел сейчас на волоске, вряд ли давал ему право считать одну из негласно коронованных семей нефилимов своими близкими людьми.
– …до того, как действительно ею стал, – подхватил Джейс.
У Магнуса в горле вдруг встал горячий комок и он, отвлекшись, споткнулся за неровный край следующего камня. Джейс знал, что такое быть отверженным, одиноким, и, кажется, не хотел, чтобы Магнус чувствовал себя так. Его сердце в один миг затопило волной благодарности, которую он очень хотел, но никак не мог выразить словами – они будто не значили даже малой части того, что он чувствовал в действительности.
– Спасибо, – откликнулся он, сам поморщился от того, как скупо это прозвучало, и быстро продолжил: – Когда живешь несколько веков и знаешь, что у тебя впереди вечность, начинаешь с особым трепетом относиться к тому, как твоя жизнь переплетается с жизнями тех, кто смертен. Они находят любовь, продолжаются в детях, оплакивают ушедших. Благодаря им я вижу, что время движется.
Тропинка привела их на вершину небольшого холма, и они остановились, оглядываясь. Перед ними простиралась горная равнина с желто-зеленой осенней травой, бугрящимися тут и там громадами камней и несколькими ручьями, через которые были перекинуты сколоченные деревянные мостки. Она упиралась в еще один холм – а за ним виднелась грозная Далснибба, прячущаяся макушкой в облаках.
– Ты никогда не говорил, что это сложно, – произнес Джейс, отчего-то выглядящий немного потерянным, когда они продолжили путь. – Пока мы не познакомились ближе, я, как и все, думал, что ты… – он замялся, так очевидно подбирая слова, что Магнус не удержался от улыбки, – что твоя жизнь – сплошное веселье, развлечения и безответственность.
– Что ж, – хмыкнул Магнус, перекладывая вещи в другую руку, – не зря я столетиями работал над репутацией.
– Но ты рассказал мне правду, – заметил Джейс.
– Да, – пожал плечами Магнус.
Десять минут пути вниз были удовольствием, но едва они вышли на равнину, как их чуть не сбил с ног порыв сильного ледяного ветра.
Джейс коротко выругался, и Магнус был с ним солидарен. Он поднял воротник куртки, прячась от пронизывающего до костей холода.
Вынужденный жмуриться от ветра, Джейс запнулся за край переброшенных через очередной ручей мостков и, в последний момент неуклюже поймав равновесие, все же избежал падения прямо в воду.
– Очень грациозно, – фыркнул Магнус, пытаясь разрядить обстановку, полную тревоги и напряжения.
– Я сумеречный охотник, – усмехнулся в ответ Джейс.
Магнус пропустил вдох, вспомнив Алека, неловко плюхнувшегося в его постель, запнувшись за собственные ботинки.
Ветер налетал с секундными перерывами, иногда задерживался на минуту или две, и там, где дорога должна была стать легкой, идти оказалось гораздо трудней.
Тропинка под ногами, такая удобная на подъеме, здесь стала размокшей и превратилась в скользкое болото. К тому же, начало быстро темнеть, и уже через полчаса равнину накрыли сумерки.
– Спасибо, что не злишься на меня, – проговорил Магнус, перебираясь через большую лужу следом за Джейсом.
– Из-за того, что у вас с Алеком проблемы? – мельком обернулся к нему тот. – Конечно, не злюсь.
Вообще-то Магнус имел в виду, он мог бы сердиться на него за то, что оказался здесь, но то, о чем заговорил Джейс, тоже было важно, поэтому он не стал поправлять.
– Я люблю Алека, – произнес Джейс, – хоть и не так, как ты.
– Это не соревнование, – буркнул Магнус, оступившись и чуть не по щиколотку утопив ногу в чавкнувшей грязи.
– Но я знаю, что с ним бывает трудно, – продолжил Джейс, похоже, не услышавший его.
Он достал телефон и включил фонарик, Магнус последовал его примеру, однако это не слишком помогло – узкие лучи освещали пространство на какие-то полметра впереди и, откровенно говоря, пугали больше, чем помогали: тропу в выхватываемых в темноте фрагментах было не разглядеть, а еще Магнус готов был поклясться, что видел совсем рядом чьи-то светящиеся глаза.
– Нельзя приказать себе чувствовать только то, что нужно, – негромко сказал Джейс.
Казалось бы, он просто продолжал разговор, и все же Магнус моментально уловил перемену. Он толком не видел Джейса в полумраке, но заметил как-то враз поникшие плечи, да и странную растерянность у него в голосе было трудно проигнорировать.
– Джейс, – он протянул ладонь, коснулся его локтя, прося остановиться, и очень осторожно уточнил: – Мы все еще говорим об Алеке?
Джейс замер, медленно повернулся к нему и еле различимо выдохнул:
– Нет.
– Ладно, – озадаченно кивнул Магнус. – Все в порядке?
Джейс коротко и обреченно рассмеялся, а потом развел руками:
– Нет. Я рассуждаю о том, как мне дорог мой брат, идя черт знает куда с его парнем, который нравится мне так сильно, что я…
Он осекся и резко отступил назад, будто сам испугался своих слов. Магнус, с бешено заколотившимся сердцем, хотел было сказать что-то успокаивающе, но в глазах Джейса плескалось отчаяние, различимое даже в тусклом отблеске телефонного света, и он выпалил, не выдержав и признаваясь:
– Ты мне тоже!
Они замерли друг напротив друга.
Неподалеку вдруг показался яркий луч фонаря, а через секунду они услышали:
– Эй! У вас все хорошо?
К ним приближалась девушка с большим пушистым псом на поводке. Похоже, это его светящиеся в темноте глаза Магнус видел минуту назад.
Когда они подошли, собака обнюхала колени Магнуса, а после ткнулась ему в ладонь мокрым носом и махнула хвостом.
– Привет, – поздоровалась девушка. – Услышала, как вы говорите по-английски, и решила, что вы туристы. Заблудились?
– Да, – севшим голосом отозвался Джейс.
– Немного, – произнес Магнус, и кажется, они снова говорили о чем-то другом. – Мы искали деревню Гаупне.
– Что ж, – улыбнулась девушка, – вам повезло, потому что я там живу. Идемте. Меня зовут Ингрид, – представилась она, первой двинувшись вперед и безошибочно ступая на самые сухие места тропинки.
– Ингрид? – переспросил Джейс. – А на вашем доме случайно нет синих птиц?
– Есть, – удивленно обернулась к нему она. – Мы знакомы?
Душистый травяной чай в глубокой чашке пах ягодами и был на вкус, как солнечный день. В камине трещали поленья, огонь наполнял комнату ласковым убаюкивающим теплом. Даже мрачный Джейс заметно расслабился и перестал выглядеть так, будто готовился с честью встретить очередной персональный апокалипсис.
И все же, глядя на него, Магнус со всей пугающей ясностью осознал, что им предстоит остаться наедине.
В его лофте в Нью-Йорке они были просто приятелями, которых связывал Алек, в самолете – пассажирами среди пятисот других людей, в аэропорту и автобусе – незадачливыми туристами, путешествующими без всякого плана, но теперь у них не осталось ролей, только они сами – одинаково открытые и уязвимые.
Ингрид снова прочла записку, написанную на салфетке, и улыбнулась, возвращая ее Магнусу:
– Это о моей бабушке. Меня назвали в ее честь, и она правда все еще печет лучший во всей Норвегии квефьорд. Говорит, секрет в том, чтобы вместе с морошкой, черникой и клюквой по кусочкам собрать лето – ранние восходы, веснушки на чьих-то щеках, капли грибного дождя на сосновых иголках, журчание воды в реке… – она крепче обхватила чашку, грея ладони. – У меня еще ни разу получилось повторить ее рецепт. Она недавно перебралась в Осло, чтобы быть ближе к моим родителям, а я иногда приезжаю сюда присмотреть за ее домом и дать Фрейе вдоволь побегать, – она кивнула на улегшуюся у камина собаку. – Я почти не помню Финнра – мне было три, когда он навещал нас в последний раз. Где он теперь?
– Не знаю, – с легким сожалением признался Магнус. – Эта записка пролежала почти полвека, прежде чем я прочел ее. Я даже не был уверен, что Гаупне все еще существует.
– О, нет, – рассмеялась Ингрид. – Она и через тысячу лет будет стоять на прежнем месте. Мы строим дороги там, где проходили торговые пути викингов, верим в троллей больше, чем в бога, и шутим, что когда весь мир отправится в тартарары, устоят только норвежские скалы, – она сделала глоток чая и посмотрела на молчавшего Джейса. – Не многие решаются приехать сюда зимой. Вы двое, должно быть, очень смелые.
– Вовсе нет, – глухо произнес тот.
– Кажется, Финнр говорил, что местные зимы особенные, – быстро вклинился Магнус.
– Так и есть, – повернулась к нему Ингрид. – В один прекрасный день воздух начинает пахнуть иначе, и ты понимаешь, что осень закончилась. Когда выпадает снег, становится так спокойно, – она мечтательно улыбнулась, глядя куда-то поверх его головы полным светлой меланхолии взглядом, – так тихо, что слышно, как бьется сердце. И для счастья оказывается достаточно чашки чая, пледа в любимом кресле, теплого свитера и старой книжки. Простите, – чуть смущенно рассмеялась она, – я совсем заболталась.
Соскользнув со стула, Ингрид подошла к висевшей на стене старой ключнице, сняла с крючка один из ключей и положила его на стол:
– Он от дома Финнра.
Маленький дом с белыми окнами, стенами, покрашенными красным, и дерновой крышей, поросшей травой, стоял чуть поодаль от деревни и словно врастал тыльным фасадом в подножие начинающейся прямо за ним горы.
Одинокий тусклый фонарь у выложенной гравием дорожки покачивался на ветру.
Когда Магнус и Джейс, попрощавшись с проводившей их Ингрид, подошли к дому, с его крыши на горный склон спрыгнула коза, до этого момента щипавшая там густо растущую траву. С недовольным блеянием спустившись по холму, в полутьме она потрусила куда-то в сторону.
Магнус, оглянувшись на Джейса, вставил ключ в замочную скважину, повернул его и толкнул пронзительно скрипнувшую дверь. Наощупь протянув руку, он нашарил на стене около входа выключатель, нажал его – и комнату залило светом.
В доме Финнра было не слишком просторно. Окна закрывали симпатичные занавески в цветочек, под потолком висела большая лампочка без абажура. У камина, местами черного от копоти, была уложена охапка дров и стоял потрепанный диван, на котором едва можно было поместиться вдвоем, а между ними лежал сплетенный из лоскутков коврик. Слой пыли покрывал старые доски пола, конверторный обогреватель и поверхности полок, заполненных книгами и бесполезными, но милыми мелочами вроде сухоцветных букетов и фарфоровых фигурок.
В паре шагов от спинки дивана возвышались деревянный стол, чуть потрескавшийся от времени, но все еще выглядящий крепким, и четыре стула. На стене за ними висели несколько кухонных шкафчиков, под которыми были пристроены тумбы – одна с древней электрической плиткой, вторая с микроволновкой. Между ними втиснулась раковина, а рядом уместился маленький холодильник.
Добротная приставная лестница вела на чердак. Поднявшись на три ступеньки, Магнус увидел спальню – широкая кровать-подиум занимала все небольшое пространство под низким треугольным сводом крыши и упиралась изголовьем в маленькое окно. И, похоже, она была здесь единственной, но об этом стоило подумать позже.
Магнус вернулся вниз, по пути разглядев почти незаметную дверь в ванную прямо под лестницей, и взглянул на Джейса – тот старательно укладывал дрова в камин и явно намеревался и дальше делать вид, что ничего не произошло.
Магнус уже почти собрался было с духом, чтобы сказать что-нибудь вроде «Ты же понимаешь, что нам все равно придется об этом поговорить», но в последний момент передумал и так и не произнес ни звука.
Они оба уже раскрыли карты, признались друг другу в симпатии, и отрицать что-либо теперь было невозможно. Если Джейс не хотел пока начинать разговор, возможно, он просто не был к нему готов или ему нужно было время, чтобы все осознать и принять. С этим вполне можно было подождать до утра.
Магнус взял с камина коробок спичек, протянул его Джейсу и отправился разбирать пакет с продуктами из магазина на заправке. Выбор там был невелик, так что на столе оказались рыбные палочки, яйца, нарезанный тонкими пластинками сыр, хлеб, замороженная пицца и пара многоэтажных бутербродов, захваченных с собой из закусочной. Последними Магнус выудил две жестяные банки с сидром и мельком вспомнил, как кассир почему-то заговорщически подмигнул ему, сканируя штрих-коды на них.
В камине стараниями Джейса заплясал огонь. Обогреватель оказался исправным, и в комнате очень быстро стало тепло.
За окнами приглушенно шелестел ветер, на сковородке аппетитно скворчал будущий ужин, микроволновка мерно гудела, разогревая бутерброды. Магнус улыбнулся – невероятно уютное ощущение, что спешить некуда, вдруг накрыло его, как толстым одеялом. И ему, кажется, впервые было так хорошо молчать с кем-то.
Он выключил конфорку, накрыл сковороду крышкой и посмотрел на Джейса. Тот повернулся к нему, и отблески огня очертили его до дрожи чувственный профиль, будто подсвечивая кожу, и вплелись в рассыпающиеся волосы.
Магнус откровенно, не скрываясь, залюбовался им. Джейс мазнул его смеющимся взглядом, подошел ближе и, протискиваясь мимо, на мгновение вплотную прижался к нему всем телом. Магнус, не совладав с желанием прикоснуться, задержался ладонью на его бедре.
– Тут есть свечи, – сообщил Джейс, раскрыв дверцы кухонного шкафа и вытащив оттуда тарелки.
– Хочешь создать романтичную обстановку? – поинтересовался Магнус, и ему самому стало слегка неловко от того, как игриво прозвучал его голос.
– А ты? – хмыкнул Джейс, выуживая из шкафа столовые приборы, бокалы и даже вполне приличные сервировочные салфетки.
Он вернулся к столу, опустил на него посуду, мельком обернулся через плечо – и Магнуса, сдавшегося без всякой борьбы, притянуло к нему, как северный полюс магнита к южному. Он приблизился двумя мягкими шагами, остановился за его спиной и, потянувшись вперед, уперся раскрытыми ладонями в край стола, заключая Джейса в кольцо своих рук. Тот развернулся с шумным сорванным выдохом.
Магнус медленно поднял ладонь, коснулся его щеки и погладил теплую скулу подушечкой большого пальца. Джейс прикрыл глаза, чуть наклонил голову и очень легко, почти неосязаемо тронул губами его запястье.
В этом жесте было столько нежности, что Магнус вздрогнул.
– Всегда, когда я представлял, как ты прикасаешься ко мне, – проговорил Джейс, и Магнус на мгновение забыл, что умеет дышать, – я думал о том, будут ли кольца на твоих пальцах холодными.
– Можем попробовать, когда вернемся в Нью-Йорк, – завороженно отозвался Магнус.
– Нет, – Джейс накрыл его ладонь своей и опустил ее, – не можем. Ты встречаешься с моим братом. Я никогда не поступлю так с ним.
– Джейс… – Магнус отступил, отпуская его.
– Ты сам сказал, – перебил Джейс, снова отворачиваясь к столу. – Вы не расстались, это просто перерыв.
Он открыл одну из банок сидра, вылил содержимое янтарного цвета в бокал и зажег свечи. Магнус наблюдал за ним, решительно не зная, что ответить или сделать.
Джейс встряхнул салфетку, расправляя ее, в воздух взвилось пыльное облако, и он закашлялся.
– Думаю, их стоит вытрясти снаружи, – чихнув несколько раз подряд, произнес Магнус. – А потом сделать то же самое с подушками и одеялами, потому что там наверняка все еще хуже.
Джейс кивнул, шагнул в сторону и, явно пытаясь обойти Магнуса так, чтобы не соприкоснуться с ним, неловко наткнулся на стол.
От резкого движения из наполненного бокала выплеснулся сидр. Зажженная свеча покачнулась и упала, угодив фитилем прямо в расплывавшееся на скатерти пятно – и оно в тот же миг загорелось.
Джейс растерянно остановился, глядя на полыхающее пламя. Магнус рефлекторно вцепился в него, мельком констатируя, что содержание спирта, указанное на банке, реальному явно не соответствовало, и, по-видимому, именно в этом была причина странного взгляда кассира.
Сбоку раздался треск – окно над плиткой распахнулось, и в нем показалась морда козы, с крайне заинтересованным видом потянувшейся к сковородке.
В этот самый миг посреди полного хаоса Магнус вдруг ощутил знакомую согревающую волну магии, которая неукротимой стихией поднималась внутри.
Сияющие голубым искры силы закрутились вихрями в его ладонях, соскользнули на пол и пронеслись по всей комнате: взметнули занавески, погасили горящую скатерть и вернули ей первозданный вид, подтолкнули козу обратно на улицу и захлопнули перед ней окно, а напоследок заставили бесследно исчезнуть пыль.
Отмерший только через пару секунд Джейс восхищенно взглянул на счастливо-ошарашенного Магнуса и сгреб его в охапку, приподнимая над полом:
– Поздравляю!
– Спасибо, – рассмеялся Магнус, когда снова оказался на ногах, и, не спеша разжимать объятия, признался: – Я боялся, что этого никогда не произойдет.
Их с Джейсом разделяли какие-то тридцать сантиметров, и смешанное с эйфорией искушение пересечь черту стало почти непреодолимым – но тут зазвонил телефон.
– Алек? – Джейс вытащил сотовый из кармана и прижал к уху, аккуратно высвобождаясь из рук Магнуса. – Нет, не ночь, у нас всего шесть часов разницы. Ладно… – как-то смущенно произнес он и обратился к Магнусу: – Алек хочет поговорить с нами обоими.
– Хорошо, – озадаченно согласился он и кивнул на диван.
Когда они уселись, Джейс включил видеосвязь. Алек на дисплее был растерянным и очень задумчивым, и Магнус первым спросил:
– Что случилось, милый?
Алек зажмурился на секунду, как всегда, когда хотел дать себе немного времени, чтобы собраться с силами, и проговорил:
– Это будет очень трудно. Я… – он замолчал и потер лоб, – ни за что не сделал бы больно ни одному из вас нарочно.
– Мы знаем, – заверил его Магнус с каким-то очень нехорошим предчувствием.
– Почему ты это говоришь? – спросил Джейс, напряженно выпрямив спину.
– Когда ты оказался далеко, – начал Алек, – я перестал чувствовать не только тебя, – он перевел взгляд на Магнуса, – но и ту оглушающую, огромную любовь, которая не давала мне дышать. Потому что… – он опустил глаза, но через мгновение все же снова посмотрел на Джейса, – потому что она никогда не принадлежала мне полностью, верно? Мои чувства к Магнусу с самого начала были твоими. Так ведь?
Магнуса словно окатили ледяной водой или ударили под дых. Почти десять секунд он только потрясенно моргал, не веря тому, что услышал. На шокированного Джейса, беспомощно вжавшегося в спинку дивана, было тяжело смотреть. В его глазах дрожал влажный блеск, и Магнус потянулся было к нему, но так и не решился коснуться.
– Джейс… – с судорожным выдохом позвал Алек. – Просто… Поговори со мной, когда… – он сглотнул, потому что горло, видимо, перехватило от волнения, – когда сможешь об этом говорить.
Джейс неуверенно кивнул.
– У меня есть идея получше, – не выдержав, встрял Магнус.
Он уже знал, что будет – Джейс снова с головой погрузится в самобичевание и к тому моменту, когда наконец отважится увидеться с Алеком, доведет себя до полного отчаяния. К тому же, у самого Магнуса внутри кипела едкая обида, замешанная на досаде и гневе, и он совершенно эгоистично не собирался смиренно переживать ее в одиночестве, словно был в чем-то виноват.
– Раз уж я снова способен открыть портал, – скрестил руки на груди он, – может, ты присоединишься к нам за ужином прямо сейчас?
– Джейс? – после паузы вопросительно посмотрел на брата слегка опешивший Алек.
У того на лице пару секунд читалась паническая готовность сбежать как можно дальше, однако еще через мгновение он, очевидно, взял себя в руки и твердо произнес:
– Да. Ладно.
От него так осязаемо веяло нарастающим душащим ужасом, что Магнус поежился, стряхивая с себя это ощущение. Он встал, повел ладонями, наслаждаясь ощущением, как легко и привычно вернувшаяся мощь магии подчиняется его воле, и посреди комнаты засверкали прозрачные золотые искры открывающегося портала. В следующий миг Алек ступил на плетеный тряпичный коврик между камином и диваном.
Джейс поднялся ему навстречу, и они оба замерли на месте, глядя друг на друга и почему-то едва дыша – а потом Алек сделал еще полшага вперед и прижал Джейса к себе. Тот обнял его в ответ, чуть приподнимаясь на мысках и крепко обхватывая его плечи.
– Я люблю тебя, – прошептал Алек в самое ухо Джейса почти беззвучно, но вокруг было так тихо, что Магнус все равно услышал. – Что бы ни было, я всегда буду тебя любить.
Джейс отстранился, но оставил ладонь на щеке Алека, и тот мягко обхватил пальцами его поднятое запястье, другой рукой бережно коснувшись локтя. Джейс погладил его по груди самыми кончиками пальцев – и это был предел того, что Магнус мог сейчас выдержать.
Он кашлянул, привлекая к себе внимание.